Предупреждение: печатал не приходя в сознание
Как всегда
Ахда, беременным, кормящим и жрущим под кат лезть на свой страх и риск

Часть первая: грибы
Помню в детстве, когда мне было все еще весьма нежных семь-восемь лет, наша семья выращивала грибы. В квартире.
Грибы - очень капризные растения, вы знали?
На дворе стояла снежная, настоящая зима, из тех зим что так в диковинку сейчас. Близился новый год.
В комнате отданной под сад грибниц окно оставалось приоткрытым круглые сутки.
Что вкупе с щелями в стенах, ссохшимися рамами и перекошенными дверьми во всей остальной квартире создавало перманентную атмосферу семейной прогулки по лесу свежим зимним днем.
Но об отмороженных до онемения пальцах рук и ног легко помогала забыть врожденная нечувствительность к холоду, а так же совершенно нереальная атмофера царившая в той промороженной до основания комнате.
И первой волной ощущений был запах. Горьковатый аромат древесных опилок, ментоловые нотки мороза, нежный запах грибов.
Второй на очереди была визуализация. Размеры небольшой комнаты терялись в вечном стылом тумане. Сквозь него на фоне окна проступали грузные, округлые силуэты заполненных опилками высоких мешков - обителей грибниц. Они висели, стояли и наваливались на стены словно разделанные туши животных в цехе бойни.
И третьим, заключительным звеном, были тактильные ощущения. Щиплющие объятия мороза, взвесь влаги в воздухе, гладкий и холодный, словно кожа мертвого животного, толстый полиэтилен мешков, сырая колючесть влажных опилок в вырезах-окошках на мешках и живая, мягкая хрупкость грибных шляпок.

Это я к чему?
Да так, вспомнилось просто.


Часть вторая: огонь
Люблю запах горелого.
Понятно, что горелое горелому рознь, но все же большинство оттенков этого запаха меня привлекают.
И первое воспоминание как мы, дворовая шпана 90-х, жгли мусор на свалке. У нас не было детских площадок, телевизоров, приставок, мозгов и будущего, воруг были лишь стройки и пустыри, поэтому мы развлекались как могли. И жгли все, что только могли, включая то, что жечь вовсе не нужно было бы, как то покрышки или баллончики из под разнообразных спреев. Я приходил домой весь в саже и амбре, которым можно было бы убить сотню другую канареек разом. Это запах детства.
Тлеющий табак это тоже запах детства. Мама смолила как паровоз до и после моего рождения. Как смолит и поныне.
А еще запах пожара. Мне не было и шести лет, когда в нашем дворе случился крупный пожар. Тогда там погиб ребенок.
Каждый год по весне у нас жгут старую траву и мусор. Этот оттенок запаха всегда ассоциировался с обновлением, весенним возрождением.
Позже у меня появилась привычка жечь все, что бесило, не получалось. В огонь отправлялись неудачные рисунки, измученные тексты и страницы личных дневников. Это запах юности.
Впрочем вру, тогда появилась привычка сжигать вообще все, и не только у меня. Например однажды мы жгли и паяли между собой старые пластиковые игрушки. Пол дня. В квартире. В итоге мы чуть не устроили пожар и так пропитались миазмами горящего пластика, что мне до сих пор любят повторять будто именно в том токсичном, едком словно кислота дыму я остатки мозга и растерял. Это тоже запах юности.
А потом, конечно, было лето 2010, и за +40 как привычное дело. И дым, застилающий небо, и запах гари. Горело все, но больше всего выделялся аромат горящего леса.
А еще был запах паленых перьев, когда я смотрел как с безголовых тушек собственноручно выращенных кур, выращенных от состояния пищащего комка перьев, сжигают остатки оперения.
Или запах горелой плоти, когда обрывок горящей провощенной веревки попал мне под ноготь или когда я схватился рукой за раскаленную металлическую ручку турки.
Или... тысячи их, этих историй.
Нет, все же есть в запахе горелого что-то такое.

А это я к чему?
На полях выжигают траву и это просто очень красиво - алый пунктир прошивающий тьму. Но я же говорил, что это запах обновления!